Том 33, № 6 (2016)

Цель. Изучение особенностей вариабельности ритма сердца у пациентов с ассоциативным течением артериальной гипертензии и язвенной болезни двенадцатиперстной кишки. Материалы и методы. Обследован 81 мужчина, средний возраст 35,4 ± 10,3 г. Основная группа - 20 пациентов с язвенной болезнью двенадцатиперстной кишки (ЯБ ДПК), 25 - с артериальной гипертензией (АГ); у 21 - сочетание АГ и ЯБ ДПК. Группа сравнения - 15 практически здоровых мужчин. Результаты. Исследование показало, что у больных с сочетанным течением АГ и ЯБ ДПК снижены изучаемые временные и спектральные показатели вариабельности ритма сердца. Кроме того, у них отмечалось повышение низкочастотного компонента. Полученные данные указывают на дисфункцию вегетативной нервной системы с повышением ее симпатической активации и уменьшением парасимпатической. Выводы. При коморбидности АГ с ЯБ ДПК последняя усугубляет имеющиеся изначально избыточные влияния симпатической нервной системы у пациентов с АГ, приводя к парасимпатической недостаточности.

Цель. Методом ритмокардиографии (РКГ) изучить особенности дисрегуляций пейсмекерной активности синусового узла сердца у пациентов с ишемической болезнью сердца (ИБС), сахарным диабетом 2-го типа (СД2) и при их сочетании и обосновать значимость сочетанной патологии в ухудшении параметров вариабельности сердечного ритма. Материалы и методы. Обследованы пациенты с ИБС ( n = 42), СД2 ( n = 100) и СД2 + ИБС ( n = 63), группы сопоставимы по возрасту (в среднем 56,9 ± 7,6 г.) и гендерному распределению. Приведен анализ вариабельности сердечного ритма методом высокоразрешающей РКГ на КАП-РК-01-«Микор» (регистрационное удостоверение № ФС-022б2005/2447-06). Результаты. Сравнительный анализ вариабельности сердечного ритма у пациентов с ИБС ( n = 42), СД2 ( n = 100) и СД2 + ИБС ( n = 63) показал, что общая вариабельность SDNN, с: 0,025 ± 0,01; 0,019 ± 0,01; 0,015 ± 0,006; среднеквадратические отклонения, с, гуморально-метаболических σl (0,016 ± 0,006; 0,013 ± 0,007; 0,011 ± 0,005), симпатических σm (0,010 ± 0,007; 0,008 ± 0,007; 0,005 ± 0,003) и парасимпатических волн σs (0,14 ± 0,008; 0,010 ± 0,008; 0,007 ± 0,004) и их процентные соотношения (VLF%: 58,1 ± 17,2; 56,5 ± 19,0; 48,2 ± 18,6; LF%: 13,3 ± 7,4; 16,4 ± 12,2; 17,9 ± 12,2; HF%: 25,6 ± 18,3; 33,8 ± 18,6; 26,9 ± 18,6). Статистически значимые различия ( Z = 3,4-10,8; p < 0,05) свидетельствуют об ухудшении вариабельности сердечного ритма при СД2 + ИБС в сравнении с ИБС, а также с СД2. Выводы. Найдены более выраженные дисрегуляции синусного узла сердца при сочетании СД2 + ИБС в сравнении с таковыми у пациентов с СД2 без ИБС и у лиц с ИБС без нарушений углеводного обмена, очевиден негативный эффект ассоциированности СД2 и ИБС.

Цель. Изучить структурные особенности аденоидной ткани в возрастном аспекте у детей с зубочелюстными аномалиями и возможные корреляционные взаимодействия. Материалы и методы. Проведено гистологическое исследование удаленной ткани аденоида детей, разделенных на три группы: первая группа - пациенты от 3 до 5 лет; вторая группа - от 5 до 8 лет; третья группа - от 8 лет и старше, после оперативного лечения аденоидных разрастаний. Результаты. У детей первой группы структура аденоидной ткани направлена на обеспечение адаптации местной иммунной системы к воздействию местных экзогенных факторов и формирование респираторного иммунного барьера, что можно расценивать как фазу становления местного иммунного барьера. У детей второй группы барьерная функция эпителия ослабевала в связи с его очаговой плоскоклеточной метаплазией. Отмечались признаки хронического воспаления с адекватной реакцией лимфоидной ткани и напряженностью иммунного ответа. У детей третьей группы отмечалась персистенция микробных агентов в криптах с наличием клеток воспалительного ряда, что являлось показателем хронического воспаления в связи с истощением местной лимфоидной ткани. Выводы. Процессы, происходящие в структуре аденоидов, являются местной иммунной реакцией на воздействие экзогенных факторов.

Цель. Изучить секрецию адипонектина и ее нарушение при сочетании желчно-каменной болезни (ЖКБ) и сахарного диабета 2-го типа (СД2). Материалы и методы. Секреция адипонектина изучена у 22 пациенток с ЖКБ в сочетании с СД2, артериальной гипертензией (АГ), неалкогольной жировой болезнью печени (НАЖБП), ожирением (группа 1), а также у 10 женщин с полиморбидной патологией, но без ЖКБ (группа 2). Результаты. У больных 2-й группы уровень адипонектина в крови снижен по сравнению с группой молодых здоровых женщин, 14,26 ± 1,01 и 17,9 ± 1,15 мкг/мл соответственно ( p ˂ 0,05). У больных 1-й группы уровень адипонектина крови оказался выше по сравнению с больными 2-й группы и составил 15,79 ± 1,75 мкг/мл. Выводы. У больных СД2 в сочетании с ожирением, АГ и дислипидемией, НАЖБП секреция адипонектина снижена. При присоединении к полиморбидной патологии ЖКБ отмечается более высокий уровень адипонектина крови, несмотря на нарушение липидного обмена и атерогенез. На основании этого нельзя исключить замедление экскреции адипонектина в связи с наличием холестаза у таких больных.

Цель. Исследовать количественное содержание sAPO-1/FAS в сыворотке крови пациентов с рассеянным склерозом и у здоровых взрослых. Материалы и методы. Проанализированы данные 1084 больных рассеянным склерозом (РС) в Пермском крае. На основании большой выборки сделаны выводы о факторах риска развития заболевания. У 46 пациентов, не отличающихся от массивной выборки по полу, возрасту, степени инвалидизации, тяжести и типу течения заболевания, проведено исследование эмоционального статуса и количественного содержания sAPO-1/FAS. Результаты. Распространенность РС в Пермском крае составила на 01.01.2014 г. 41,2 случая на 100 тыс. населения. Факторами риска развития РС являются: вирусные инфекции как «запускающие» начало и обострение РС, хронический тонзиллит и перенесенная коревая инфекция в анамнезе, возраст матери от 31 до 40 лет, контакт с красками и металлами после достижения 15-летнего возраста, длительная работа на компьютере, а также проживание в непосредственной близости от химического производства. У больных рассеянным склерозом наблюдается высокая степень реактивной и личностной тревожности, коморбидная с доклинической стадией депрессии. Среднее содержание sAPO-1/Fas (sCD-95) в сыворотке крови пациентов с РС превышает показатели здоровых лиц и коррелирует со степенью инвалидизации по шкале EDSS. Выводы. Полученные данные свидетельствуют об участии провоспалительного реактивного фактора апоптоза sAPO-1/Fas (sCD-95) в механизмах нейродегенеративного процесса при РС.

Цель. Провести анализ показателей углеводного обмена в тканях для уточнения процессов танатогенеза и установления непосредственной причины смерти пострадавших от черепно-мозговой травмы и при утоплении в условиях низких температур окружающей среды. Материалы и методы. Исследовано содержание гликогена и лактата в тканях (печени, скелетной мышце и миокарде) с использованием секционного материала 111 человек, скончавшихся от черепно-мозговой травмы при дорожно-транспортных происшествиях, и 80 человек, скончавшихся при утоплении в холодной воде. В качестве контроля использовался материал от 16 человек, скончавшихся от сердечной патологии. Две группы сравнения, 25 и 30 человек, составили лица, скончавшиеся от общего переохлаждения организма. Результаты и обсуждение. Наиболее информативным и достоверным для диагностики оказалось содержание лактата в скелетной мышце, содержание которого резко снижается при наступлении смерти от общего переохлаждения организма. Таким образом, непосредственной причиной смерти в результате получения черепно-мозговой травмы, как и при утоплении, в условиях низких температур окружающей среды более чем в половине случаев является общее переохлаждение организма. Выводы. Определение содержания гликогена и лактата в скелетной мышце позволяет установить непосредственную причину смерти пострадавших от черепно-мозговой травмы и при утоплении в условиях низких температур окружающей среды. Отсутствие или значительное снижение содержания гликогена, а также снижение содержания лактата менее 41 мкмоль/г в скелетной мышце свидетельствуют о непосредственной причине наступления смерти в результате общего переохлаждения организма.

Цель. Оценить условия труда медработников пенсионного возраста, работающих на скорой помощи. Материалы и методы. Изучена заболеваемость медицинских работников пенсионного возраста, проведено сравнение показателей с заболеваемостью в популяции, исследованы биохимические показатели крови у работников крупной подстанции скорой помощи. Проанализированы условия труда для определения факторов риска, негативно сказывающихся на состоянии здоровья работников. Результаты. Установлено, что производственный риск работников скорой помощи отнесен к третьему классу вредности, связан с работой в условиях оживленных транспортных магистралей. Исследование показателей биохимии крови установило наибольшие изменения в липидном обмене, что характеризовалось высокими показателями сердечно-сосудистой заболеваемости и патологии нервной системы. Выводы. Среди сотрудников скорой помощи высок процент работников пенсионного возраста. Состояние здоровья характеризуется высокой заболеваемостью сердечно-сосудичтой и нервной систем, а также синдромом профессионального выгорания.

Освещены возможные причины возникновения острого инфаркта миокарда у пациентов с наличием такой врожденной аномалии коронарных артерий, как мышечный мост. Рассмотрен клинический случай, в котором мышечный мост явился причиной развития острого инфаркта миокарда.